Проклятие эльфов - Страница 96

— И то верно, — заметил он, не меняя тона, и развернулся, чтобы уйти. Молодой раб поспешно распахнул перед ним дверь. Глаза юноши были расширены от ужаса. Рэн улыбнулся. Раб чуть не грохнулся в обморок.

Должно быть, парень уже услыхал о происшествии с бывшей наложницей. Кел и сам едва удержался, чтобы не вытолкать Рэна за дверь.

Рэн обернулся и коротко бросил:

— Премного благодарен.

— Удачи вашему лорду.

Кел просто не мог выдавить из себя какого-нибудь теплого пожелания в адрес самого Рэна.

Но Рэн, кажется, не обратил внимания на эту промашку.

— И вашему также.

И с этими словами он удалился из приемной — и, как надеялся Кел, из его жизни.

Кел выждал несколько секунд, пока Рэн покинет коридор, после чего направился прямиком к своему надсмотрщику.

Кел довольно подумал, что теперь цены на дикарку поднимутся до небес. Ну а если сообщение об этой взятке и не поможет ему заполучить собственную обученную женщину, тоже ничего страшного. Образ Мэгвин уже изгладился из его памяти. Кел погрузился в мечтания, припоминая наложниц, которых ему доводилось возить в своем караване. Возможно, ему даже представится случай выбрать женщину себе по вкусу. Ему всегда нравилась одна из этих миниатюрных темноволосых штучек — ну, та, которая здорово танцует. Кел улыбнулся, заранее предвкушая будущие удовольствия. Или, может, лучше взять ту, с волосами, как у эльфийской леди, и с белоснежной кожей? Или ту рыжую кошечку?..

Возможно, сегодня выдался вовсе не такой уж неудачный день!

* * *

Огромный зал для торгов походил на чашу с розовыми стенками, и Шана находилась на самом дне этой чаши. С потолка лился розовый свет, неизвестно откуда исходящий, но всепроникающий — как во всех здешних помещениях. За последние двадцать дней Шана ни разу не видела солнца.

Девочка стояла одна-одинешенька посреди помоста. Ее сердце стучало так бешено, что Шана почти не слышала, что говорится вокруг. Она была близка к обмороку. Вокруг ряд за рядом вздымались сотни алчных лиц. Присутствовавшие — и эльфы, и люди, — без малейшего сочувствия разглядывали Шану, а ведущий торги тем временем описывал происхождение девочки и расхваливал ее способности — причем Шана узнала о себе много нового.

— Посмотрите на нее хорошенько, почтенные господа и лорды! Она сильна и проворна! Она дерется, словно песчаный смерч, но слушается, словно хорошо натасканная гончая! Этот самоцвет пустыни нуждается в понимающем господине, который сумел бы должным образом огранить ее и выпустить на волю таящийся под скромной внешностью огонь! Только посмотрите на ее мускулатуру, на ее скульптурные формы! Вы не найдете на ее теле ни единой унции жира и ничего, что оскорбляло бы ваш взор! Только представьте ее среди ваших личных телохранителей! Представьте, как она сражается на арене со всем искусством прирожденного убийцы, порождения пустыни, и приносит вам победу за победой!

«Сражаться на арене? Мне? Но…»

Повинуясь тычкам, Шана неохотно начала двигаться. Ей негде было укрыться от сотен внимательных взглядов. Девочку бросало то в жар, то в холод, а торговец, продолжая расхваливать товар, заставлял Шану двигаться по помосту.

Она заметила среди собравшихся несколько знакомых лиц. И прежде всего ей бросился в глаза тот светловолосый мужчина с жестоким лицом, который стоял рядом, когда его спутник убивал Мэг. Теперь он находился во втором ряду, среди самых богатых покупателей. Блондин стоял за креслом эльфийского лорда, одетого в синее — как у него самого, только с большим количеством серебряной вышивки, — и терпеливо ждал, словно скорпион, замерший под полуденным солнцем. Шана, словно загипнотизированная, уставилась в его бесцветные холодные глаза.

Торговец закончил свои излияния. Начались торги, и первым предложил свою цену тот самый эльфийский лорд, рядом с которым стоял блондин. Шана была потрясена до глубины души. Девочка принялась озираться по сторонам. Что-то сдавило ей горло. Сердце бешено колотилось, и голова шла кругом.

После этого предложения посыпались одно за другим. Поначалу Шана даже не успевала за ними следить. Казалось, будто большинство покупателей пришли сюда именно за ней. Чужие голоса выкрикивали какие-то суммы, постоянно повышая их. Иногда получалось так, что двое-трое покупателей одновременно называли одну и ту же сумму.

«Здесь нет ни одной женщины. Почему здесь нет женщин?»

Во всем зале не было ни одного дружелюбного, сочувствующего лица. Покупатели — что эльфы, что люди — выглядели один другого равнодушнее и безжалостнее. Взгляд Шаны шарил по лицам покупателей, надеясь увидеть там хотя бы тень жалости, но находил лишь алчность, возбуждение и холодный расчет.

А вот на лице жестокого блондина начали проскальзывать новые чувства. Эльфийский лорд, при котором находился блондин, все повышал и повышал цену, и вскоре каждое второе предложение исходило от него. Когда поток предложений начал спадать и большинство покупателей выбыли из состязания, блондин облизнул губы, словно предвкушая какое-то удовольствие.

Шана следила за ним, как перепуганная птица за змеей. Когда блондин заметил этот взгляд, то взглянул прямо Шане в глаза, уже нарочито облизнулся и улыбнулся.

От этой улыбки Шана чуть не свалилась с помоста. Девочке показалось, что ее сердце остановилось, а легкие не могут больше сделать ни одного вдоха. Она никогда в жизни не видела такой жестокой улыбки.

С такой же улыбкой блондин наблюдал, как его подручные до смерти избили Мэг, и при каждом крике несчастной женщины его улыбка становилась все шире и шире.